Речная старина

О сайте | Ссылки | Благодарности | Контактная страница | Мои речные путешествия |
Волга | Днепр | Кама | Нева | Ока | Окно в Европу | Север | Урал и Сибирь |
Материалы из газет, журналов и книг | Путеводители | Справочные и информационные материалы |
Список пароходов (1852-1869 гг.) | Справочник по пассажирским пароходам (1881 - 1914 гг.) | Старый альбом | Фотогалерея |
Коллекция Елены Ваховской | Коллекция Зинаиды Мардовиной | Коллекция Игоря Кобеца | Коллекция Сергея Новоселова |
События 1841-1899 г.г. | События 1900-1917 г.г. | События 1918-1945 г.г. | События 1946-1960 г.г. | События 1961-1980 г.г. |

II

Почти в одно время с отправкою приказчиков в Лаишев и Нижний для покупки барок и железа (шпигорьями, скобой и гвоздями для барок запасаются также в Нижнем: они приобретаются там уже готовыми или делаются на заказ),-начинается закупка хлебов. Медведицкие купцы, имеющие дело с Ростовом, возвратившись оттуда по окончании продажи хлебов и погрузки в каботажи для отправки морем за границу, или получив известие о требованиях на следующий год, развозят деньги своим комиссионерам. У всякого, кто производит более или менее значительные покупки хлеба в Саратовской губернии, есть поверенные в каждой из медведицких пристаней и в других богатых селах, где преимущественно продается хлеб; в Саратовской и Самарской губерниях комиссионерами обыкновенно бывают богатые и пользующиеся общим доверием немцы, которым и поручается закупка хлебов на месте. Но что бы хлеб куплен был такого именно достоинства, какое требуется промышленнику-комитенту, поверенные, приезжая к доверителю своему за получением денег на будущие покупки, привозят к нему и пробы или образцы хлебов, и тогда хозяин назначает цену, смотря по достоинству образцов, выше которой комиссионер не должен давать продавцам. Комиссионеры, пи условию, получают известную плату за комиссию: с каждого купленного ими пуда они берут от 1? до 3 коп. сер. на всех сортах зерновых хлебов; за покупку льняного семени им платят дороже, от 3 до 5 копеек с пуда.

Хлеб, закупленный в отдаленных от медведицких пристаней селах, тогда же подводится к Медведице и ссыпается в амбары. Большею частью комиссионеры, как люди зажиточные, имеют свои собственные амбары, или простые балаганы, особенно в колониях Жирном, Крестах и Линевом. Они строятся наподобие приволжских лабазов, в виде длинных параллелограммов, без потолков, только большею частью из бревен. Смотря по обстоятельствам и средствам содержателя амбаров, они делаются из полубревен, звеньев или городень в 10 длины и в одно звено ширины, то-есть длиною от 10 до 40 сажень, и шириною сажени 4 и меньше. В этих амбарах сохраняются также до времени хозяйские мешки и кули.

Покупка хлебов производится иногда, как говорят здесь, цельной акортной. Покупкой на акортные цены называют то, если деньги за хлеб выдаются продавцу сей-час же, когда сторгуются, ю-есть-когда ”ударят по рукам”. Это называется также - покупка “на деньги”. Бывает иногда, что цену назначают при торге, а условливаются на той цене, которая будет в известное время: для того купец, смотря по личному расчету, определяет известный месяц и число, в которое он обязывается принять могущие существовать в то время цены, низкие или высокие, и по ним платить. Для этого он полагает такое условие с продавцами: ”какая цена состоится к такому-то числу, ту и обязуюсь заплатить безотговорочно, хотя бы хлеб вздорожал на половину цены”. Здесь дается задаток. Это называется ”купить на цены”.

Комиссионеры и купеческие приказчики покупают хлеб и ли по селам, то-есть по дворам, у самих мужиков. которым обыкновенно дается задаток, с условием, чтобы сами продавцы свезли купленное у них количество в ближайшие амбары или на пристань; иногда покупка производится на базарах и по ярмаркам, в больших селах, как например в Баланде и Рудне: в таком случае мужики сами свозят хлеб на базар и дожидаются покупщиков. Кто сторгует, тот и покупает. Но самые большие партии хлебов закупаются в богатых помещичьих имениях, где купцы имеют дело с приправляющими и могут выговорить себе самую выгодную доставку купленного хлеба до известной пристани: труд крестьян в этом случае не берется в расчет, когда предстоит видимая польза для помещика и для управляющего.

Как в базарных покупках, так и в покупках по дворам употребляются “вес” и „мера” - что удобнее. Если комиссионер покупает на вес, то, по договору, привешивает лишний фунт или два па каждые пять пудов. Это называется- привеска на раструску. Иногда с обыкновенного конного воза, вмещающего до 25 пудов хлеба, полагают 10 фунтов на раструску, или на пыл. Это значит также, по местному выражению, ,,скостить с воза по батману”. При покупке на меру договор бывает различный: иногда ссыпают 7 в гребло а 8-ю меру верхом, иногда иначе.

Наконец, хлеб закуплен, свезен и ссыпан. В продолжение покупок шились мешки и готовились кули для набивки.

Холст для мешков закупается в Саратове большими партиями, на всю пропорцию заготовленного хлеба. В Саратове же и по деревням нанимаются бабы и мужики для шитья мешков. Эта работа оканчивается очень скоро, потому что хорошая швея может приготовить в день несколько десятков мешков, и сошьет их часто и прочно. За каждые десять мешков она получает 6 или 8 коп. сер. Холст для них берется самый толстый и плотный, так что десять мешков, которые по набивке имеют длины до полутора аршина, весят до полупуда и больше: один мешок имеет весу два фунта и больше, а вмещает в себя хлеба пять пудов с маленькой лихвой. В Саратове продаются также и готовые мешки от 15 до 20 к. сер. каждый; но покупные редко бывают прочны, как все что у нас делается для продажи. Иногда купец вовсе не готовит кулей или мешков. и это бывает в таком случае, когда он сбережет мешки от предшествовавшей навигации; для того, по сдаче хлеба в Ростове и по ссыпке его в каботажи, когда самый барочный лес уже продан на дрова, с проданных барок снимают снасти, т. е. якорья и канаты, и нагрузив ими несколько лодок, везут в Качалину для будущего сплава; вместе с ними вывозятся к старые мешки в Медведицу и употребляются в дело.

Кули также покупаются в Саратове почти по одинаковой цене с мешками, смотря но их относительной плотности; редкие кули ценятся дешевле плотных, потому что если такие кули употребляются для насыпки пшеницы, то всегда их требуется двойное количество, и куль, насыпанный пшеницей, вкладывают обыкновенно в другой, чтобы зерно не сорилось. Сотня редких кулей весит 16 пудов, а плотных-18 и больше. В мешок насыпают зерна 5 пудов, а в куль муки - больше 7½ пудов, больше потому, что на каждый куль полагается небольшая привеска на так называемую раструску при сдаче хлеба ростовским купцам.

Вскоре после нового года начинается и набивка. Для того в самом балагане ставятся терезы, то-есть весы по местному выражению. К одному концу коромысла весов привешивается деревянная кадь с железной ручкой или дужкой, загнутые концы которой проходят в ушки железного обруча, огибающего кадь, так что кадь эта, не снимаясь с крючка весов, может свободно наклоняться на бок и опрокидываться для насыпки мешков.

Рабочие насыпают в кадь зерна столько, сколько по весу требуется на мешок или на куль, и приказчик записывает число их . При этой насыпке он берет для себя пробу зерна; но чтобы проба эта была действительная, он берет ее не как попало, а через кадь, дурную и хорошую, и ссыпает в особый мешок, который и показывает в Ростове покупателям как образец хлеба всего пришедшего каравана. За правильностью веса наблюдает приказчик: торговым обычаем постановлено, чтобы на каждый мешок приходилось около фунта привески, и потому всякая кадь пускается с походом. Но должно заметить, что сам купец в покупке хлеба посредством комиссионеров требует, чтобы привеска была не фунт на мешок, а по крайней мере два фунта на пять пудов. Следовательно, получив два фунта лишних от продавца-крестьянина, и отвесив “походу” один только фунт, во время насыпки в мешки,в пользу ростовских покупщиков, саратовский остается в выигрыше. Иногда же в этом случае не бывает вовсе никакой привески, и два фунта с пяти пуд или ,,батман” с воза - остаются в пользу саратовского промышленника. При взвешивании хлеба, когда стрелка весов стоит вертикально, показывая, что кадь имеет уже требуемый вес, приказчик произносит джюста (иностранное слово, заимствованное в Ростове у драглей, которые переняли его от заезжих купцов, и значит по итальянски: верно, так, довольно).

Насыпка мешков производиться следующим образом: рабочие всех или нескольких балаганов делятся на две партии, на насыпщиков и носильщиков: тех и других бывает поровну. Обязанность первых-весить и насыпать хлеб в мешки, а последние должны зашивать их и складывать в бунты поблизости реки, на возвышенном месте. Мешки и кули набиваются плотно, так чтобы с трудом можно было подавить их, и тут же зашиваются-мешки толстой суровой ниткой, а кули мочалой. За все это рабочие получают по рублю с сотни мешков, если они набиты пшеницей и льняным семенем, и по полтора рубля, если набиты мукой. За набивку муки платится дороже на том основании, что ее и весить и набивать несравненно труднее и хлопотливее, нежели зерно: при неосторожной насыпке мука сорится и убывает; притом, при насыпании её в кули. надо стараться, чтоб самые углы куля не остались пустыми, для чего нужны лишние руки и время. Я сказал, что обыкновенно рабочие разделяются здесь на две партии. Если в балаганах работает 60 человек, то 30 из них весят хлеб и набивают мешки. а другие 30 зашивают и сносят в бунты. Но как эти работы не одинаково легки, то рабочие чередуются в полдень: до обеда одни тридцать человек весят хлеб и ссыпают в мешки и кули, а другие тридцать зашивают их и укладывают в бунты; после обеда последние делаются уже насыпщиками, а первые носильщиками. Бывает и так, что рабочие приводят с собою баб -швей, которые занимаются только прошивкой мешков, отчего работа идет скорее.

Средним числом, кажется, можно положить, что 60 человек, при достаточном числе швей (положим до 25), успеют в один день сложить до двух бунтов кулей или до трех бунтов мешков (мы разумеем таких бунтов, у которых в основании положено но 12 мешков во все стороны), или иначе-тысячи три мешков и до 1700 кулей.

В куль преимущественно набивают крупу, ржаную муку и пшеницу. Собственно, если пшеница набивается в куль, то- в два куля, как замечено выше. Если есть место в амбарах, то набитый хлеб там и оставляют; а за недостатком места укладывают па берегу в бунты.

Бунты устраиваются следующим образом:

На возвышенном месте берега Медведицы, куда не может достигать полая вода, расчищается место , и устилается досками или лубом. На эту постилку кладут по-ряду кули или мешки, один около другого, числом до 12 и более, и устилают таким образом квадратную площадь, в каждой стороне которой находится по 12 кулей или мешков, что для первого ряда составит 144 куля; таких рядов накладывают три, если хлеб ссыпан в кули, и четыре, когда хлеб находится в мешках: следовательно, во всем основании бунта будет 432 куля или 576 мешков; потом на это основание накладывают следующий ряд кулей, так чтобы на двух противоположных сторонах этой площади было уже пс 12, а 11 кулей. Следовательно, во втором ряду поместится уже 122 куля; в последующем затем ряду кладут ещё кулем меньше, то-есть но десяти на двух противоположных сторонах, и т. д., до тех пор, пока на самом верху бунта может уложиться только один куль в ряд. Итак, если в квадратном основании бунта положится по 12 кулей на сторону, то весь бунт будет заключать в себе 1224 куля или 1368 мешков.

Это бунты правильные, какими им следует быть. Но кладутся и иначе: бывают бунты продольные; но раскладка кулей производится и на них одинаковым образом.

Но как между набивкой кулей и погрузкой их в суда проходит иногда месяца два и больше, то для предохранения хлеба, сложенного в бунты, от снега и дождя, над бунтами устраивается покрышка. Для того, против вертикальных сторон бунта втыкают в землю по три верехи. Одна высотой в бунт, посредине, как на той, так и на другой стороне бунта, а по бокам их по две низеньких верехи. Верхние концы верех, вдоль бупта, связываются досками, а уж на эти доски накладываются лубки, которые образуют из себя род крыши над бунтом. Для большей безопасности от дождя, поверх лубка кладутся еще доски. Досками и лубьями забирают также те две стороны бунта, у которых поставлены верехи. Наконец, таким же образом закрываются лубьями остальные две стороны бунта, покатые, верхние части которых покрыты, как мы сказали, досками. На эту лубьяную настилку накладывают еще соломы. и на нее уже кладут тонкие жерди для того собственно, чтобы придерживать солому.



| © "Речная старина" Анатолий Талыгин 2006-2018 год. | Контактная страница. |