(Корреспонденция «Нового Времени»).
− На Волге нет порядка, нет правил плавания, − заявлял мне на днях маленький коренастый моряк – командир двухэтажного волжского чудовища. – Вот, извольте взглянуть, − продолжал он, нервно прохаживаясь по мостику, − мне сейчас с моим великаном отваливать, а под носом у меня остановилась на якоре громадная сплавная беляна; мне остается одно: уходить за 10 верст от города, и там делать оборот; ну разве это порядок, скажите на милость – порядок это? Разве нельзя сделать распоряжение останавливаться этим судам за городом или перед городом? Однако, никто из начальства до такой простой вещи не додумается, а мы принуждены или терять время, идя срочным рейсом, или рисковать.
Отсутствие надзора и порядка на Волге замечается во всем. Возьмем для примера город Казань. Казалось бы, что, здесь-то, и должен быть образцовый порядок – центр судоходства (по уверению казанцев), центр административной путейской власти (правление Казанского округа путей сообщения) и, несмотря на все это, нигде более Казани не приходится наблюдать отсутствие порядка. Что такое река Казанка в весеннее время – известно всякому командиру, имеющему несчастье приставать здесь к пристани. Вход в речку узкий, пристани расположены тесно и, в довершение всех бед, по этой же речке почти беспрерывно подводятся к самому городу плоты, страшно стесняющие пассажиров и товарное движение. Порядка в отношении очереди никакого, надзор отсутствует, в результате – ежегодно повторяющиеся случаи столкновения пароходов. Одно из столкновений нынешнего года не обошлось без человеческих жертв: в момент несчастья за борт упала молодая монахиня-сборщица и потонула. Заявления судоходов, что на Волге нет порядка, совершенно справедливы; на Волге нет даже настоящих правил плавания; то, чем руководствуются в настоящем волжские охранители порядка, ни что иное, как выдержки из старинных, давно утративших свое жизненное значение правил. Волжская жизнь далеко шагнула вперед, выставив целый ряд новых запросов и требований: руководствоваться в данном случае правилами «времен очаковских и покорения Крыма» − прямо-таки странно. Проект новых правил плавания, рассмотренный волжскими биржевыми комитетами, остался только проектом, ибо о проведении его в жизнь до сих пор нет ни слуху, ни духу; существующие же, или так называемые временные правила, устарели настолько, что руководствоваться ими в некоторых случаях, прямо-таки невозможно; в результате – громадная русская река, громадный многотысячный флот паровых и непаровых судов и десятки тысяч судоходов представляют из себя какую-то странную бесправную организацию. Пора бы устранить подобную аномалию.
Может быть, новые правила судоходства не совсем выгодны для одной группы волжских деятелей-хозяев: в таком случае, для чего же было и «огород городить», т. е. вырабатывать в особых совещаниях правила плавания.
Для многих волжских хозяев введение каких-либо правил, ясно определяющих взаимные отношения, конечно, дело далеко не желательное: на Волге до сих пор существует еще специальный закон «хозяйский», часто закон минуты настроения, имеющий нередко в основе своей старинное правило: «ндраву моему не препятствуй»; возможно ли при таких условиях идти навстречу новым порядкам, новым правилам, точно и ясно указывающим права одной стороны и обязанности другой, и устраняющим во многих случаях хозяйский произвол; кроме того, новые правила невыгодны для многих хозяев и с материальной стороны: новые правила, например, устанавливают штаты пароходных служащих; с этим обстоятельством большинство судохозяев не согласны, а между тем, вопрос о штатах настолько важен, что было бы очень желательно как можно скорее провести его в жизнь, хотя бы и не в очередь. Ежегодно на Волге и ее притоках приходится отмечать массу аварий и катастроф: если мы скажем, что 2/3 этих аварий произошли по вине самих судохозяев, то мы ошибемся не немного. В погоне за экономией некоторые судохозяева установили на своих судах такие микроскопические штаты команды, что надо только удивляться, как дело обходится так сравнительно дешево для волжского судоходства. Не редкость встретить буксирные пароходы, на которых обязанности командира и лоцмана соединены в одном лице; почти на всех пароходах штат команды ограничен до такого минимума, при котором авария и даже катастрофа являются прямо-таки неизбежным последствием; даже крупные пароходные общества в отношении штатов недалеко ушли от мелких хозяев.
Подобная экономия, по словам судовладельцев, является результатом многочисленных накладных расходов и страшного вздорожания нефтяного топлива. Действительно, как-то все странно сложилось на нашей родной реке. Нефтяники-монополисты, вздувшие цены на нефтяное топливо до невероятных размеров, и великовражский мужик в роли ответчика за иностранные безобразия. Кстати, о нефтяных монополистах. Если вы вздумаете в нынешнем году проехаться по Волге от Нижнего Новгорода до Астрахани, то не трудитесь отыскивать на попутных пристанях русскую торговлю нефтяными остатками; если вы увидите на берегу громадные нефтяные баки, то говорите прямо: Нобель или «Мазут» (Ротшильд); вы можете ошибиться только один раз. Действительно, эти господа захватили в свои руки почти всю нефтяную торговлю на Волге, русские фирмы являются редким исключением. Такова наша Волга в настоящем.
Ф. Хитровский.
(Из газеты «Новое время», 1900 год, 30 июня (13 июля), № 8742, стр. 4. Материал предоставлен Алексеем Александровым)
Упоминаемые судовладельцы: Нобель братьев нефтяного производства товарищество, «Мазут», общество нефтепромышленное и торговое..